Когда мы говорим о «Пути Левой Руки», мы прежде всего должны помнить об источнике этого термина, а именно о средневековой Индии, где возникла тантрическая vāmācāra. Что такое средневековая Индия? Это место и время господства разнообразных религиозных предписаний, правил и догм, основанных на древнем каноне (Ведах), и  процветающих в строго структурированном социуме, на этих предписаниях основанном. Эти догмы — своеобразный hard-drive, вшитый чуть ли не в ДНК человека. Европейцам современной эпохи, выросшим в (пост)секулярную эпоху, сложно себе представить, а тем более прочувствовать, подобную атмосферу.

Если мы встречаем в тантрических текстах фразы, уподобляющие Веды «корзинам с помоями», это воспринимается нами как колкий оборот, но рядовой индуист реагировал (и реагирует) на подобные высказывания как на смертельное оскорбление и святотатство. Что уж говорить о предписаниях совершать сексуальные обряды с женщинами из касты неприкасаемых, которые в самом лучшем виде необходимо производить ещё и на кладбище — месте концентрации нечистоты (те же неприкасаемые сегодня «держат» похоронный бизнес в Варанаси). Верную метафору приводил религиовед Иван Негреев: «лучшей аналогией может быть предложение заняться сексом с бомжихой-алкоголичкой с Курского вокзала» где-нибудь на сибиреязвенном скотомогильнике.

Таким образом логика пресловутой «трансгрессии», присущей традиционному Пути Левой Руки, это не эстетизация смерти и даже не попытка «вскрыть бессознательное» или «высвободить на волю инстинкты», как считают некоторые любители психоанализа, — это, прежде всего, путь само-осквернения (который, в случае индийского субконтинента, достигает своего предела в агхоре - пути радикальной скверны и нечистоты), в котором впоследствии (ввиду монистической ориентации тантризма) предлагается усмотреть путь к максимальному очищению.

Однако сама постановка проблемы уже предполагает, что у человека, ступающего на этот путь есть представления о «чистом» и «нечистом», о священном и скверном, которые гораздо проще установить в обществе Премодерна, но которые совершенно не характерны для людей нынешней эпохи, тем более для людей, выросших в европейской культуре. Из-за этого, когда во второй половине XX века термин Left-Hand-Path стал активно внедряться усилиями Кеннета Гранта, Антона ЛаВея и «Храма Сета» в западный эзотерический дискурс, он потерял собственную основу и стал инструментом «реализации бессознательных влечений»  у садистов и извращенцев. Наилучшим образом внутреннюю логику ПЛР понял только Антон Лонг, внедривший в О9А антисоциальные и криминальные практики, что однако всё равно имело свои негативные последствия.

Сами тантры говорят о том, что тот, кто не владеет добродетелями «пашу» (обывателей), кто не способен трепетно чтить  догмы и обрядовую сторону религии, тот не может следовать ни путем вамачары, ни путем каула-дхармы вообще. Таким образом вопрос о возможности реальной практики ПЛР в современном западном обществе остается открытым, но первое, что следует уяснить здесь — так это то, что по-настоящему «по левую руку»  всегда  находится не то, что вызывает  у человека явное или скрытое влечение, а то, что вызывает ужас и тошноту одновременно.